Интересное интервью с Хаяо Миядзаки (год не знаю): "Роберт Уайтинг: И сколько же Вы выкуриваете в день? Хаяо Миядзаки: Сейчас - около 30 сигарет в день. Но это я очень сильно урезал в последнее время. Оба моих родителя были заядлыми курильщиками, хотя ни один из них не умер именно от рака лёгких. А со мной всё в порядке. Я буквально на днях делал флюорографию лёгких, там нет никаких проблем. Р.: Когда и где Вы родились? Х.: Я родился в Токио в 1941 году, а в 1944 мы перехали в небольшой соседний город, чтобы избежать воздушных атак. Но мы там всё-таки попали под сильную бомбардировку. (прим: это был город Уцуномия, примерно в ста километрах к северу от Токио). Р.: Это были В-29? (прим: Superfortress, наиболее совершенный стратегический бомбардировщик Второй Мировой войны, почти неуязвимый для средств ПВО и печально прославившийся в ковровых бомбометаниях и первом применении атомной бомбы.) Х.: Было облачно и я не видел их, но, действительно, большинство американских бомбардировщиков тогда были В-29. Р.: Когда вы вернулись в Токио? Х.: В 1950 году. Но в совсем другое место, не туда, где я родился. Это был западный пригород Токио, не было никаких высоких зданий. Одни поля и домики с соломенными крышами. Р.: Как справлялись с тяготами войны? Х.: Для меня недостаток еды был совершенно привычным, ведь когда я родился, война уже шла вовсю. Так что это не беспокоило. После войны было так забавно узнать, что есть бананы и карамельные конфеты. Р.: Будучи ребенком, Вы что-нибудь читали? Х.: Да. Много читал. Всё подряд. Р.: Помните ли что-нибудь особенно страшное из детства? Х.: Воздушная атака, когда мне было 4 года. Моя семья пыталась спастись под железнодорожным мостом от зажигательной бомбы. Мать укрыла меня матрасом, а сверху ещё татами. Я совсем не мог дышать, чуть не умер. Очень многие японцы погибли в этих бомбардировках, но и множество экипажей американских бомбардировщиков тоже. Недалеко от нас сбили В-29, все 11 членов экипажа погибли. Я видел фотографии погибших, они были такие молодые и все выглядели как обычные сельские ребята. Совсем не были похожи на зверских убийц. Я думал о том, что война приносит горе всем. Р.: А когда Вы впервые увидели американцев? Х.: В 1954. Это были солдаты оккупационной армии. У моего отца были с ними деловые отношения. Р.: Просили у них шоколад? Х.: Никогда. Я считал это унизительным. Р.: Вы присоединились к движению против договора между Японией и США 1960 года? Х.: Нет. По крайней мере, не в пик этого движения. Я присоединился гораздо позже. Р.: Во время протеста против войны во Вьетнаме? Х.: Да. Я участвовал в демонстрациях сотни раз. Мы не думали, что поддерживаем вьетнамский народ, хотя нас самих поддерживали в этом движении. Я думал просто о том, что в мире должны быть справедливость и равенство. Р.: Скажите, так Студия Ghibli - это акционерная компания? Х.: Да. У меня есть своя собственная компания, Nibariki (прим: Nibariki переводится как "2 лошадиные силы", это название было навеяно Citroën 2CV, одним из автомобилей Миядзаки). Она тоже акционерная. Но меня совершенно не интересует стоимость их акций. Моему отцу нравилось играть на бирже... Уж не знаю, чего в этом такого интересного. Кто-то должен потерять деньги для того, чтобы они появились у меня... Все только и говорят, что о деньгах и экономике. Так бестолково. Сейчас всё концентрируется в Токио. Слишком много всего. Сколько можно. Когда, интересно, стало нужно столько всяких развлечений? В театре, когда ставишь драму, нужно убийство, чтобы была эффектная сцена. А тут всё наоборот. Р.: А интернетом Вы пользуетесь? Х.: Нет. У меня нет компьютера, нет факса. ДВД проигрывателя у меня тоже нет, и я даже забыл, как пользоваться видеомагнитофоном. Я и телевизор-то почти не смотрю никогда. Р.: А электронная почта? Х.: Нет. Когда мне нужно, я пишу письма. Р.: А видеоигры? Х.: Нет. Однажды я попробовал играть в Shogi (японские шахматы?) с компьютером, и проиграл. Компьютер просчитывает все возможные ходы. Это нечестно. Р.: /вздыхает/ Х.: Он ещё и вздыхает! /смеется/ Х.: Однажды я решил применить нечто вроде хичкоковской методологии: планировать финальную сцену в начале. Правда, я тогда молодой был. Р.: Например? Х.: Как в Замке Калиостро. Всю структуру финала я создал с самыми тончайшими подробностями. Я тщательно отрисовал весь замок в деталях, озеро, ну и так далее. Создал для себя некоторые правила. Например, обязательно использовать одно и то же место дважды, и никогда не единожды. Одна сцена отсюда, вторая - с противоположной стороны. Нечто вроде головоломки. Интересно было, но потом я решил, что использовать это снова - не развиваться дальше. Так что я этот подход бросил и взялся за другую методологию. Р.: Какую же? Х.: Называется "Я не знаю, куда мне нужно добраться в итоге". Единственное, что я могу сделать - это начать свой путь. Это очень захватывающе, но и мучительно одновременно. Нужно много времени, чтобы в конце концов увидеть всё сверху, весь план. Нужно нарисовать огромное количество раскадровок, чтобы понять, куда идти дальше. Р.: Вы часто теряете нить развития сюжета? Х.: Всегда. После этого я переписываю все заметки, оказываюсь в том же месте, откуда пришел, и думаю над тем, куда же идти дальше. Если видимость открывается хотя бы на один метр вперед, я наощупь ползу туда. Р.: Что Вы делаете, когда вообще нет никаких идей? Может, алкоголь помогает? Х.: Нет. Просто мучаюсь. Мучаюсь, мучаюсь и мучаюсь, сидя над листом чистой бумаги. И после этих долгих мучений где-то глубоко открывается крышка люка. В любом случае, первоначальный сюжет рушится. Я всегда говорю это своим сотрудникам, вроде как шучу... настоящее создание фильма начинается там, где мы теряем дорогу - куда же идти дальше." Источник: http://miyazaki-ru.livejournal.com
_________________ «Когда-нибудь - это сейчас»
«Время, потерянное с удовольствием, не считается потерянным.» Джон Леннон
«Никогда не жалуйся на время, ибо ты для того и рожден, чтобы сделать его лучше.» И. А. Ильин
«Будущее наше - это постоянная работа сегодня» К. Э.Циолковский
«Я ничего не сделал, ибо всегда хотел сделать больше обыкновенного» А. И. Герцен
|