П. ФОМКИН: А у меня теперь вопрос к Михаилу Ефимовичу. Лихие 90-е, расцвет нашего закадра так называемого... Как у вас родилась идея о студии, которая будет заниматься дубляжами как раз в эту сложную эпоху, когда народ осознал, что такое закадр, и местами даже полюбил закадр?
М. ВУЛИХ: Ну, немножечко здесь... связи между этими двумя событиями, если честно, нет никакой. Студия появилась оттого, что так получилось: мы привезли оборудование (а конкретно – «макинтоши», заточенные под работы со звуком) совершенно для других целей, в частности для реставрации старых записей из архивов Московской консерватории. Ну, был такой проект: кое-что делалось, потом он себя не окупил, финансово он как бы не прошел, и встал вопрос – либо ликвидировать все это дело, чтобы отбить какие-то свои вложенные деньги, либо искать чего-то нового... И тут, через какие-то личные контакты, личные связи, вышли на людей, работавших на российском телевидении. А в то время, надо сказать, российское телевидение имело контракт с «Диснеем». Если вы помните, «Мишки Гамми»... Помните, да?
П. ФОМКИН: Да, да, да.
М. ВУЛИХ: Наверняка смотрели, да? Потом Скрудж Макдак – «Утиные истории», помните? Потом «Черный плащ»... Да, это было большое, большое наслаждение, если честно. И вот был контракт с российским телевидением, по которому «Дисней» оплачивал... они пополам оплачивали дубляжи. Дубляжи – потому что, как вы знаете, детская аудитория очень плохо воспринимает закадры. Ну, понятно: один голос долдонит что-то на одном языке, другой сверху на другом – в общем, считалось, что это не хорошо. Плюс «Дисней» до сих пор славится своим качеством. Тогда это был просто эталон. Более того, все студии, которые сейчас работают в мире (мейджорские), все их сотрудники вышли из «Диснея». Одним словом, никаких разговоров о закадрах и не было. И вот был такой контракт у российского телевидения с «Диснеем», где «Дисней» принимал участие в 50% и за это давал право дважды прокатать по российскому телевидению вот эти отдублированные серии, отдублированные мультфильмы, которые потом поступали в копилку «Диснея». И потом, как вы знаете, они вторым экраном шли на СТС (как на российско-американском канале). И вот таким вот образом... Да, делалось это не на базе телевидения, делалось это, как сейчас называют, у подрядчиков. Была студия «Нота», была студия «СВ-Дубль», и вот мы, только-только вылупившиеся, тоже получили этот кусочек. Мы закончили «Утиные истории», потом мы получили «Русалочку» (сериал), потом мы получили Bonkers, потом мы получили... Bonkers – это «Чокнутый»... Вот так и пошло. Закадры мы делали, правда, там же – тогда был первый наш закадр, который мы делали для российского телевидения, это был «Комиссар Мегре».
П. ФОМКИН: А вот...
М. ВУЛИХ: Можно, два слова я скажу?
П. ФОМКИН: Да, конечно.
М. ВУЛИХ: Немножечко к тому... Вот у нас сейчас «Дисней» выпускает, если вы знаете, чудесную совершенно коллекцию, называется Disney Classics. И мы принимаем участие, очень рады, что нам это доверили. И если вы следите, то наверняка заметили. Если не следите, то те, у кого есть деньги (дети и деньги), наверняка себе купили... Это классические мультфильмы диснеевские, старые: «Белоснежка», «Бемби», «Золушка», «Алиса в стране чудес», «Книга джунглей»... Вот это все «Дисней» впервые начал последние 5 лет полностью дублировать на русский язык, и вот в этом мы принимаем участие.
Так вот, я скажу, что, когда Ярослава Георгиевна начала делать «Русалочку», мы еще не получили картинку от них и решили (просто чтобы не терять времени) взять старую «пиратку», которую я в свое время, в 90-е годы, купил... вернее, не купил – нам друг сделал видеокассету (я тогда привез только из Америки впервые видеомагнитофон), и детям мы вот эти мультфильмы – в закадре, пиратские, гнусавые – купили... И я просто помнил, что дети их смотрели десятки раз (да и мы тоже), и было это замечательно. И вот, когда мы поставили кассету у меня в кабинете, чтобы посмотреть, сколько там песен, чтоб их оценить... это было ужасно. Понимаете? То есть, ухо настолько у нас уже сейчас изменилось, что слушать этот голос, забивающий персонажа, забивающий песню, забивающий все эффекты – уже, конечно, смотреть это было невозможно. То есть, просто изменилось ухо, оно стало другим, слава Богу. Вот, собственно, это я и хотел сказать к тому, что вы говорили.
П. ФОМКИН: Ну да, я тоже помню ту знаменитую кассету с «Королем Львом», с одноголосой озвучкой непонятной. Но тогда это смотрелось очень органично и очень естественно.
М. ВУЛИХ: Ну, потому что это же было нечто, вы понимаете? Мы же ничего подобного не видели. Вы, кстати, обратите внимание, что Ярослава Георгиевна говорит: 2 месяца делался дубляж. Вы же понимаете, что этот фильм можно было посмотреть только в кинотеатрах, правда?
Я. ТУРЫЛЕВА: Да.
М. ВУЛИХ: Больше его никто нигде в этой стране посмотреть не мог.
Я. ТУРЫЛЕВА: Не мог.
М. ВУЛИХ: Понимаете? Вот хоть год его делай – ну, он выйдет на советские экраны через год, ничего страшного. Это был не бизнес... То есть, это все равно был бизнес, поскольку была государственная монополия, и никаких других возможностей смотреть не было. Вот в чем дело-то.